logo
Региональная экономика / Кн

Виды изменчивости характеристик функционирования экономических институтов

Рассмотрение различных аспектов изменения основных принципов или способов применения институтов базируется на определении институтов, введенном в работе Г.Б. Клейнера (2004, с. 19), как «… относительно устойчивых по отношению к изменению поведения или интересов отдельных субъектов и их групп, а также продолжающие действовать в течение значимого периода времени формальные или неформальные нормы либо системы норм, регулирующие принятие решений, деятельность и взаимодействие социально-экономических субъектов (физических и юридических лиц, организаций) и их групп».

Очевидно, что институты в процессе своего существования могут вести себя по разному: оставаться неизменными в течение достаточно длительного периода времени, исчезать (прекращать свое действие, отменяться), эволюционировать, корректироваться путем внесения поправок в действующие нормы, либо скрытно (неявно) изменять способы применения или объекты применения, смещать сферы применения норм и т.п.; заменяться другими, переставать применяться, переходить из неформальных в формальные и т.п. При этом подразумевается, что нормы по своему формальному содержанию продолжают оставаться теми же, но изменяются по своей «применительной» практике. В частности, Г.Б. Клейнер (2004, с. 22) выделяет такие изменения «применительной» практики:

- меняется фактический носитель института (совокупность агентов, которые реально следуют норме, фиксируемой данным институтом) при неизменности номинального носителя института (то есть, всей совокупности агентов, к которым относится действие данной нормы);

- меняется номинальный носитель института;

- меняется функциональное пространство института, то есть преднамеренно или непроизвольно меняется предназначение или область использования данного института

Таким образом, в процессе своего «функционирования» институты могут эволюционировать, то есть изменять со временем – плавно или скачками – свое содержание. Эти вопросы рассматривались Г.Б. Клейнером (2004, раздел 4) в рамках исследования институтогенеза. В частности им систематизированы факторы, порождающие изменения страновой институциональной структуры:

- макроэкономические изменения, вызванные внутристрановым макроэкономическим управлением,

- такие же изменения, вызванные внешними факторами,

- «институциональные сделки», совершенные на «рынке институтов»,

- случайное зарождение институтов и последующий естественный отбор по критерию эффективности, метаконкуренция как конкуренция между институтами;

- драматические эпизоды истории (кризисы, войны, революции и т.п.);

- технологический прогресс;

- целенаправленная инновационная деятельность;

- «праздное любопытство», нецеленаправленное экспериментаторство;

- самозарождение институтов;

- институциональное проектирование, то есть сознательная целенаправленная деятельность, ориентированная на организацию институтов;

- «трансплантация» (заимствование) институтов;

- институциональная инерция, движение институциональной структуры по ране экзогенно заданной исторической траектории;

- «трение» или взаимодействие институтов»;

- общая цикличность развития.

За время, прошедшее со времени выхода в свет результатов исследования институтогенеза (Клейнер, 2004), дала о себе знать еще одна совокупность ролевых факторов, вызывающая изменение характеристик или характера функционирования институтов и которую с известной долей условности можно было бы назвать «деформаторы институтов». Деформатор институтов – это социально-экономический агент, использующий несовершенство (или незавершенность становления) институциональной нормы для извлечения нелегитимной выгоды, наносящей ущерб пространству функционирования института. В качестве агента в данном случае может выступать группа экономических субъектов, носителей специального интереса. Причем эта группа лиц не всегда представляет собой организационно оформленную совокупность экономических субъектов. Деформатор искажает содержание института, смещает границы его применения, нарушает границы позитивной области применения института и тем самым компрометирует позитивный институт и, в конечном свете, снижает его общественную эффективность.

Известна точка зрения, согласно которой можно усмотреть и вывить цель формирования институтов. Действительно во многих случаях, относящихся главным образом к формальным и специально выращенным институтам, такую цель можно выразить эксплицитно. И тогда можно формулировать задачу оценки качества институтов и даже оценки целевой эффективности института, хотя решение и той и другой задачи представляется весьма нетривиальной задачей. Например, известны попытки связать функционирование институтов с общественной экономической эффективностью и экономическим ростом и развитием (см. ссылки в статье (Полищук, 2008)). Тем не менее, вербальная (например, на семантическом уровне, то есть, когда постановка оперирует дескриптивными понятиями и избавлена от неоднозначно определенных терминов, синонимов, омонимов и т.п.) постановка такой задачи представляется прагматически очень важной.

Если принять точку зрения, согласно которой, по крайней мере, некоторые институты имеют вполне определенное предназначение, то можно, ориентируясь на ряд источников (Полищук, Полтерович, Вольчик), рассмотреть виды негативной деформации функционирования экономических институтов в отечественных реалиях.

Развивая типологию «нецелевого» функционирования институтов, предложенную Л. Полищуком (2008), можно предложить в качестве рабочей, следующую классификацию видов деформации функционирования институтов:

Фактически все приведенные здесь классификационные группы относятся к тем или иным способам воздействия групп специальных интересов на параметры функционирования институтов.

Теория институциональных ловушек, объясняющая появление устойчивых неэффективных институтов, подробно изложена в монографии В.М. Полтеровича «Элементы теории реформ» (М.: Экономика, 2007). Поэтому в данной работе сосредоточимся на других видах деформации институтов.

Понятно, что деформация функционирования опорных институтов может привести к более существенным негативным последствиям, нежели деформация неопорного института. Поскольку в случае опорных институтов деформация функционирования института через «куст» взаимосвязанных институтов будет «доведена» до большего числа носителей. Поэтому при оценке риска в таком случае надо выделять эффекты усугубления последствий.

Здесь же надо отметить роль информационного фактора, который может способствовать распространению деформации в институциональном пространстве, например, за счет положительной обратной связи при распространении информации о примерах нелегитимного искажения действующей нормы. При этом в отличие от рассмотренных в (Клейнер, 2004, с. 187-188) случаев распространения позитивной информации, распространение информации о безнаказанном манипулировании институтами в чьих-то корыстных интересах (в каком-то смысле об «апробации» способов обхода закрепившихся позитивных норм) может быть воспринято другими недобросовестными агентами в своих также неблаговидных целях.