24. Бюджетная система Великого княжества Литовского и Речи Посполитой: основные черты и особенности.

Бюджетные отношения в Древней Руси до XIII в. развивались схожим с западноевропейскими странами образом. Бюджет русского князя формировался из трех основных источников:

- военной добычи (она зачастую давала холопов для работы в княжеской вотчине и продажи в заморское рабство);

- княжеской вотчины - наследственного владения князя;

- подачей с «черной» земли (т.е. обложенной налогами - податями, в отличие от земли «белой», принадлежавшей церкви и служивой знати), причем первоначально в рамках податей выделялись платежи с населения и дань с покоренных народов и племен. Архив Великого княжества Литовского, т.н. Литовская Мет­рика, фиксирует разделение всех земель на княжеские и частно­владельческие. Налоги и прочие доходы от последних поступали в руки панов и шляхты, обязанных за это службой великому князю литовскому. Военная служба в конном ополчении - «посполитом рушении», освобождала шляхту от уплаты налогов. В соответствии с размерами земельных владений феодалы обязаны были служить в армии и выставлять военные отряды - «хоругви». Об этом свиде­тельствуют «Пописы войска Великого княжества Литовского» 1528, 1565 и 1567 г. Например, Радивиллы в 1528 г. со всех своих владе­ний выставляли 607 всадников. Королевский медик и друг Станислав Довойна - 60 гусар. Мелкие землевладельцы - «бояре», выез­жали на войну лично или с несколькими помощниками - «похолками». Как отметил княжеский писарь в реестре 1528 г.: «Кожны боярин менован есць на кольку конех маець служыци». Поэтому фраза «Миколай Олехнович с 2 коньми» означает фактически. трех военнообязанных с владений мелкого шляхтича Лидского повета Николая Олехновича.

К сожалению, мы ничего не знаем о городских бюджетах. Хотя относительно городских республик Новгорода Великого, Пскова и, отчасти, Полоцка, можно предположить их существование как само­стоятельных фондов, не связанных с княжеской казной. Для Беларуси формирование городских бюджетов было затруднено административ­но-правовой дифференциацией городского населения. Даже в круп­ных городах, обладавших Магдебургским правом, еврейское населе­ние и жители «юридик» жили по собственным законам. «Юридиками» назывались городские кварталы, находившиеся в собственности магнатов, которым и поступали все налоги и сборы.

В целом принципы формирования бюджета были унаследова­ны Великим княжеством Литовским от Древней Руси. Известно, что в начале XV в. в результате успешных военных столкновений с Новгородом Великим и Псковом князь Витовт не только пополнил литовский бюджет контрибуцией, но также переселил в Гродно жителей захваченного псковского посада - Каложи. В 1426 г. вели­кий князь литовский Витовт ходил «воевати» Псков. Псковичи от­купились за 1450 руб. Князь запрашивал больше- 3000 руб., но благодаря отчаянному сопротивлению псковичам удалось снизить «выкуп». В 1428 г. Витовт пошел на Новгород. Мир с литовским князем стоил купеческой республике 5000 руб. + 5000 руб. с «по­рубежного града» Порхова, осажденного князем после взятия Се-бежа. Еще 1000 руб. Витовт взял за выкуп полона. В результате деньги собирали «со всех волостей» из расчета 1 руб. с 10 человек.

Подобная практика пополнения бюджета за счет военных кон­трибуций была широко распространенной среди восточных сла­вян. В 1425 г. по итогам военного конфликта между Великим Нов­городом и Великим Устюгом за Заволочскую землю новгородцы взяли с устюжан «откуп» 50 000 белки и 6 сороков соболей. В 1441 г. великий князь московский Василий по итогам конфликта с Новго­родом взял с купеческой республики откуп в 8 000 руб.

Бюджет долгое время рассматривался и «реализовывался» как казна. После смерти Казимира IV Ягеллончика (1440- 1492), по словам летописи, в особом тайном хранилище короля и великого князя было 300 тыс. «червонных золотых». По-видимому, государ­ство стремилось накопить как можно больше золота. Это приводи­ло к его изыманию из оборота. Отсюда и очень редкие находки золотых монет, несмотря на их частое упоминание в источниках. Упомянутые 300 тыс. золотых, согласно завещанию короля, были распределены следующим образом: 200 тыс. сыновьям, 50 тыс. в «коронный скарб». 10 тыс. матери, 30 тыс. - жене, 10 тыс. на хра­мы и больницы. Сыновья покойного - польский король Ян Ольбрахт и великий князь литовский Александр в 1500 г. потратили 30 тыс. золотых на подкуп «крымского царя» Шахмата, который обе­щал военную помощь против захватившей «северские земли» Ве­ликого княжества Литовского Москвы

В 1486 - 1490 г. Казимир IV Ягеллончик активно практиковал продажу должностей и откуп налоговых и таможенных сборов. В 1482 г. могилевское наместничество было куплено неким Миткой Стародубцем за 60 «золотых вгорских». Откуп минской таможни мещанином Мартином Янгелевичем в 1504 г. обошелся ему в 100 «золотых черленых вгорских». При этом откупы устанавливались в пражских грошах (серебре), а возвращение в казну назначалось от 1/8 до 1/3 получаемой суммы в венгерских золотых. По сведени­ям Т.В.Сорокиной, в 1486 г. король за 140 золотых «продал» на два года торговые пошлины «мостовое городенское» и «померное мерсцкое» гродненским мещанам.

С течением времени бюджетные отношения в «Великом кня­жестве Литовском, Русском и Жамойцком» трансформировались под влиянием польского опыта. Этот процесс особенно усилился после Люблинской унии 1569 г., когда Польша и Литва создали федеративное государство Речь Посполитую. Шляхта стала един­ственным правящим сословием во всем государстве -«политичес­ким народом». Она получила право избирать короля и отстаивать свои интересы на сеймах. Королевские и княжеские владения пе-решли в руки магнатов, которые возглавили шляхетские группи­ровки. Польские короли лишились реальной возможности опреде­лять бюджетную политику государства и ради пополнения своего бюджета отдавали на откуп магнатам все новые и новые налоги или домены. С середины XVII в. говорить о бюджете Речи Посполитой можно лишь номинально. Хотя налоговая система продол­жала действовать, но извлекаемые посредством ее налоги так и не попадали в государственный бюджет. Последних, впрочем, было два - польский и литовский бюджет. Причем в середине XVII в., по воспоминаниям Я.X.Пасека, в польском бюджете денег уже не было, а в литовском еще были. Поэтому король Ян Казимир от­правлял наиболее отличившихся в войнах с казаками, московита­ми и шведами шляхтичей за жалованием в Вильно. Реально фи­нансовые средства аккумулировались в бюджетах магнатов: Радивиллов, Сапег, Огинских, Вишневецких, Пацов и других. Годовой доход князя Кароля Радивилла, известного среди шляхты как «Пане Коханку», достигал в середине XVIII в. 20 млн. злотых.

По иному сложились бюджетные отношения в Северо-Восточ­ной Руси. Здесь на формирование бюджетных отношений огромное влияние оказали монголо-татарские завоеватели. В 1257 г. с помо­щью китайских специалистов они провели первую всеобщую пере­пись населения Руси, сделав основной податной единицей двор (как в Китае). Помимо этого взимался налог на все товары при их прода­же («тамга») и проводился набор рекрутов (преимущественно де­тей). Естественно, что содержание ханских сборщиков налогов -баскаков также ложилось на покоренное население. В результате упорядочение бюджетных отношений началось в «Московской Руси» значительно раньше, чем в «Литовской Руси». Применительно к Великому княжеству Московскому можно говорить о более раннем формировании т.н. налогового государства. Московский бюджет был жестко централизован, не существовал) разницы между княжеским и государственным бюджетом. В то время как Великое княжество Литовское еще долго формировало свой бюджет на основе класси­ческого «вотчинного порядка».

В этом случае государство рассматривалось как личная собственность правителя, которой он мог распоряжаться по своему усмотрению. В 1268 г. литовский князь Войшелк ушел в монас­тырь, а «княжеский престол» передал своему зятю Шварну - князю галицкому. В 1340 г. князь Гедемин разделил Великое княлество Литовское между сыновьями: Монтвиду - Керново и Слоним, Нариманту - Туров и Пинск, Ольгерду - Крезо и Витебск, Кейстуту - Троки, Любарту - Владимир Волынский и Луцк. Кориату -Новогрудок, младшему Евнутию - Вильно. Отметим, что воля Гедемина была быстро нарушена его сыновьями Кейстутом и Ольгердом, которые, отстранив или подчинив своих братьев, стали править государством. На рубеже XIV - XV в. «вотчинный поря­док» привел к войнам между внуками Гедемина: Ягайло, Скиргайло, Свидригайло и Вятовтом

Что такое вотчинный порядок в Великом княжестве Мос­ковском, хорошо показывают данные российского историка А.А.Зи­мина. В 1425 г. московский великий князь Василий Васильевич (сын Василия Дмитриевича) владел Москвой, Коломной, Муромом, Нерехтой, Ржевом как своим «уделом». Причем Москва находилась в совместном управлении всех князей «гнезда Калиты». Владимир, Кострома, Переславль, Юрьев считались владением великого кня­зя независимо от его династической принадлежности (московской, тверской или рязанской). Волоколамск, Вологда, Торжок и Пермь находились в совместном владении Великого Новгорода и москов­ских князей Юрий Дмитриевич, второй по старшинству сын Дмит­рия Донского, владел Звенигородом, Рузой, Галичем и Вяткой (Хлы-новым). Петр Дмитриевич хдержал» Дмитров и Углич. Андрей Дмитриевич владел Можайском, Калугой, Вереей и Белоозером. При этом здесь не упомянуты мелкие князья - серпуховские, рос­товские и городская республика Великий Устюг. Свои династии имели Нижний Новгород,Рязань и, конечно же, Тверь, которая, по словам польского хрониста начала XVI в. Матвея Меховского, могла выставить 40-тысячную рать

В 1462 г. после смерти Василия Темного ситуация повтори­лась. Старший сын Иван Васильевич получал 16 городов, все ос­тальные члены рода и вдовствующая княгиня - 12 городов Вели­кого княжества Московского. Таким образом, московский вотчин­ный порядок предполагал сохранение за великим князем большей части владений, что делало бесперспективным сепаратизм род­ственников.

В Великом княжестве Литовском органы сословного предста­вительства шляхты ухе на рубеже XV - XVI в. разграничили кня­жеский и государственный бюджет. Подскарбий земский ведал доходами княжества, а подскарбий надворный -доходами государ­ства. Эти должности приносили немалый доход. Завещание земского подскарбия Авраама Юзефовича от 28 сентября 1519г. упоминает «десять тысяч золотых врогских доброе ваги». В своей налоговой политике и расходах литовский князь был ограничен панамирадой - советом крупнейших феодалов государства. Как минимум с начала XVI в. установление и сбор налогов в Великом княжестве Литовском происходил с «дозволения господаря и па­нов-рады». Со временем для этого еще требовалось решение «вального сойма» - съезда панов-рады и шляхетских послов от каждого повета, зафиксированное в сеймовой конституции.

Подобная практика отвечала общеевропейским тенденциям. В основе вотчинного бюджетного порядка лежала мысль, что меж­ду собственностью правителя и собственностью государства нет различия. Начиная с 1290 г. обычай требовал, чтобы во Франции король относился к имуществу короны, как к неприкосновенному фонду. После 1364 г. от французских королей требовалась клятва, что они не отторгнут ни малейшей части доставшегося им при вступлении на престол королевского поместья, В XVI в. постано­вили, что завоеванные королем территории находятся в его распо­ряжении лишь 10 лет, а потом включаются в поместья короны. По мнению испанского правоведа XV в.: «Королю вверено лишь уп­равление делами королевства, а не господство над вещами, ибо имущество и права Государства имеют публичный характер и не могут являться ничьей вотчиной».

В России, по мнению Ричарда Пайпса, лишь при Павле I (1796 - 1801) был проведен раздел династической и государствен­ной собственности - создан Департамент Уделов для управления собственностью династии Романовых.

При Николае I это учреждение было реформировано в Мини­стерство Императорского Двора и Уделов (1826 г.), которое не контро­лировалось Сенатом и другими министерствами и отчитывалось лич­но перед императором. Лишь в 1837 г. появилось Министерство Госу­дарственных Имуществ, ведавшее государственной собственностью. Возвращаясь к бюджетной системе Речи Посполитой, следует отметить, что теоретически основным источником пополнения бюд­жета были налоги с податного населения: крестьян, мещан и купцов (подробно см. тему 4). Но благодаря «шляхетской демократии» они попадали в руки всесильных землевладельцев. Княжеские и королев­ские владения со временем также перешли в руки магнатов. Шляхта, составлявшая до 10 % населения, обладала налоговым иммунитетом. Стремясь быстро и с минимальными затратами получить необходи­мые финансовые средства королевская власть Речи Посполитой стала практиковать аренду и откупа регалий и таможенных сборов. Но это ненадолго продлило агонию государственного бюджета.

В условиях XVIII в. отсутствие бюджета означало отсутствие постоянной армии. Когда в конце XVII в. во французской армии вме­сто тяжелых мушкетов появились ружья со штыками, конное шля­хетское ополчение сразу безнадежно устарело. Его «лебединой песнеи» стала победа короля Яна Собеского над турками под Веной в 1683 г. Не имея денег на профессиональную армию. Речь Посполитая стала жертвой агрессивных соседей. В 1792 г. армия Речи Посполи­той насчитывала около 35 тыс. человек. В том числе 14,5 тыс. человек без единого орудия — армия Великого княжества Литовского.

Пример Речи Посполитой убедительно свидетельствует, что общественный контроль за выполнением бюджета не может огра­ничиваться одним сословием или частью населения. В противном случае привилегированная социальная группа неизбежно стремится сперва освободить себя от налоговых тягот, а затем присвоить себе источники бюджетных доходов или сами доходы.