2.3. Знаки страховой защиты в российской империи1

Свидетельством популярности страховых услуг в дореволюционной России является большое количество документов и предметов, унаследованных коллекционерами и музеями. Выделяются среди них и выразительные плакаты, и рекламные листы, открытки, жетоны, копилки, значки и другие предметы, принадлежавшие когда-то российским акционерным, городским и земским страховым организациям. Особое место среди таких экспонатов занимают страховые доски – окрашенные в несколько цветов металлические таблички с названиями страховых учреждений. Часто на них изображались фирменные знаки (торговые марки) страховых обществ или гербы территорий, на которых они работали. Знак страхования от огня обычно выдавался клиенту вместе с полисом.

Традиция использования при страховании от огня страховых досок восходит к концу XVII века в Англию. После знаменитого Большого пожара в Лондоне в 1666 году, когда за 5 дней было уничтожено 13 тысяч частных и общественных строений, местные домовладельцы стали создавать компании страхования от огня. Поскольку муниципальных пожарных учреждений в то время еще не было, для борьбы с огнем каждое из возникавших страховых обществ создавало собственную дружину.

Появление страховых учреждений со своими пожарными, работавшими на одной территории, создало определенную проблему. В те времена немногие улицы в английских городах имели названия, а нумерация домов вообще отсутствовала. Ориентироваться в незнакомом городском районе и тем более определить принадлежность частных домов было очень трудно. Собравшись на дым, пожарные, материально заинтересованные в тушении застрахованных зданий, начинали прежде всего выяснять между собой, кто имеет право на тушение. Споры нередко заканчивались массовой дракой, происходившей на фоне успешно горевшего строения, и дело, по некоторым английским источникам, иногда доходило до смертоубийства.

Для предотвращения подобных ситуаций необходимы были опознавательные знаки, которые бы наглядно свидетельствовали, что дом вообще застрахован и в каком именно страховом обществе.

Такими знаками и стали первые лондонские "fire marks" (в букв. перев. с англ. - "знаки огня, пожара") - окрашенные в несколько цветов свинцовые таблички с названием страхового учреждения, изображением его фирменного знака и цифрами внизу - номером полиса, по которому строение было застраховано. Клиенты получали fire mark вместе с полисом и крепили их на фасады своих домовладений. Появление первых страховых досок английские исследователи относят к 1682 году.

Зародившаяся в Лондоне практика использования страховых досок постепенно распространилась на другие английские города: между 1682 и 1880 годами доски выпустили более чем 150 страховых компаний. Из Англии мода на доски перешла в европейские страны, а в XIX - первой половине XX века они становятся непременным знаком "огневых" страховых учреждений всего мира. География их распространения: от США на западе до Японии на востоке, от Канады на севере до Новой Зеландии на юге. Свои доски были даже в колониях с такими экзотическими названиями, как Британская Гвинея, Маврикий и др. С течением времени меняется назначение страховых досок. Уже в начале XIX века по мере повсеместного развития почтовой системы и, следовательно, введения нумерации домов и названий улиц, "опознавательная" функция досок отходит на второй план. Они все больше становятся элементом наружной рекламы страховых компаний.

Первое появление «знака огня» в России датируется 14 октября 1827 года, когда по полису №1 «Первого Российского страхового от огня общества» на сумму чуть более 120 тыс. руб. был принят «на страх» трехэтажный особняк с флигелями в Санкт-Петербурге (на углу Никольской улицы и площади Каменного театра), принадлежавший адмиральше Генриетте Александровне Мордвиновой. Вместе с полисом хозяйке вручили и первую российскую страховую доску. Учитывая, что супруг страхователя – Николай Семенович Мордвинов - стоял во главе правления новой для России компании, акционерного страхования от огня, церемония вручения полиса и страховой доски явно носила характер рекламной акции. Последующие доски «Первое Российское страховое от огня общество» выдавало на основании своего устава, утвержденного 22 июня 1827 г. императором Николаем I. В одном их параграфов этого документа говорилось: «…застрахованные дома получат доски, на коих означится, что они застрахованы в сем Обществе». В 1835 г., через восемь лет после появления в России первых страховых знаков, право их применения было закреплено и в уставе «Второго Российского страхового от огня общества». В последующие десятилетия свои знаки страхования выдавали клиентам 18 акционерных компаний, работающих на территории всей России, более двух сотен местных городских обществ взаимного страхования от огня, а также земские страховые общества.

Российские страховые доски привлекают своим многообразием. В зависимости от того, страховалось ли огня недвижимое или движимое имущество, клиенты выдавалась «большая» или «малая» доска. При страховании строений общество выдавало "большую" доску – высотой до 25 см., которая крепилась в хорошо видимых, но труднодоступных местах на фасадах зданий.

«Малые» страховые доски умещались на ладони взрослого человека, клиенты получали их в случае страхования от огня движимого имущества (домашней обстановки, экипажей, инвентаря и пр.) и обычно прибивали у входа или на дверь жилища.

Многолетнее существование и широкое распространение страховых досок в России объясняется широким спектром функций, которые они выполняли. Прежде всего, привлекая внимание обывателей, доски рекламировали конкретное страховое учреждение. Кроме того, косвенно они выполняли и функцию социальной рекламы, пропагандируя саму идею страхования - лучшего финансового инструмента, придуманного людьми для защиты от всякого рода несчастий. С другой стороны, собственнику недвижимости, несомненно, импонировало обладание многоцветной, зачастую необычной формы страховой доской. Он с чувством удовлетворения крепил ее к своему дому: такой "знак отличия" как бы подчеркивал его высокое социальное положение в глазах окружающих. Размещение досок на застрахованном строении имело и немаловажный практический смысл: пожарные видели, представителей какой страховой компании нужно вызвать (не без определенной материальной выгоды для себя) на крупный пожар, чтобы те предприняли оперативные меры для уменьшения ущерба.

Особое психологическое значение в России имели страховые доски на домах в сельской местности, где соседи нередко сводили счеты друг с другом, поджигая постройки. При наличии страховки, о чем наглядно свидетельствовала доска, этот способ мести терял свою привлекательность.

Страховые доски, в ряде случаев даже одного страхового учреждения, разнообразны по форме, деталям художественного оформления и цветовой гамме. Обычно они были овальной или прямоугольной, реже - круглой, квадратной, ромбовидной, шестигранной, восьмигранной или неправильной формы. Единственная российская доска треугольной формы принадлежала Тамбовскому городскому взаимному страховому от огня обществу.

Нередко доски, символизируя защитную функцию страхования, выглядят как небольшой щит. Это наиболее характерно для досок Русского страхового от огня общества. Страховые доски изготавливались в фабричных условиях способом штамповки или литья и обычно имеют рельефную поверхность.

Первоначально краски на доски наносились вручную, а затем использовали технику, которую тогда называли хромолитография (правильнее металлохромия - окрашивание металлов гальваническим способом). Эмалью были покрыты только доски Владивостокского городского и акционерного Варшавского обществ.

Доски акционерных страховых компаний изготовлялись централизованно и пересылались из центра в региональные агентства. Но некоторые из них имеют столь оригинальную форму, что их появление можно объяснить только специальным заказом (подобно тому, как в то же время награжденные орденами заказывали их себе сами у частного ювелира). Пример тому - не имеющая аналогов цинковая доска страхового общества "Якорь".

В России отечественной страховой компании под названием "Феникс" никогда не существовало, но образ птицы Феникс оказался востребованным "Вторым российским страховым от огня обществом". Доски этой компании необычайно выразительны. На четырех известных вариантах их оформления изображена омолодившаяся мифическая птица, восстающая с распростертыми крыльями из затухающего костра. Под изображением, как на гербах средневековой знати, лента с девизом страховщика: "Отъ огня возрождаюсь".

На досках страхового товарищества "Саламандра" более пяти десятилетий изображали другой символ огневого страхования - саламандру. По античным и средневековым представлениям, это похожее на ящерицу мифическое существо не может сгореть. Напротив, саламандра живет в стихии огня и символизирует его дух.

Точно воспроизведен на страховых досках фирменный знак дореволюционного страхового общества "Россия". Он имеет глубокий смысл. Основа композиции - восьмиугольная звезда, состоящая из двух наложенных друг на друга четырехугольников с вогнутыми сторонами. Эти элементы характерны для чудотворной иконы Богоматери "Неопалимая Купина", которая на протяжении столетий была широко известна в России. Особенность иконы в том, что она почиталась православным большинством населения страны как "оберег" от пожара. Использование в композиции фирменного знака и страховой доски "России" знакомых многим иконографических мотивов должно было отождествить в глазах людей божественную силу и страховое общество. Они по - разному, но защищают от стихии огня.

Изображение и текст на страховых досках акционерных обществ со временем менялись. У старых компаний, возникших в первой половине XIX века, вид досок трансформировался по мере изменения эстетических представлений современников: другими становились шрифт, написание цифр и изобразительные элементы.

В конце XIX века многие страховавшие только от огня общества начали расширять круг своих операций за счет развития страхования жизни, транспортного и иных видов страхования. На досках старейшего Российского страхового от огня общества в 1896 году появилось слово "Первое" и исчезло сочетание "от огня", что было связано с официальным переименованием компании, переставшей быть только "огневой". В том же году и по той же причине утратили это сочетание "от огня" названия Русского, Коммерческого, Санкт-Петербургского страховых обществ и товарищества "Саламандра" и их доски. Кроме того, на досках компании "Саламандра" исчезло изображение саламандры в огне, они стали чисто текстовыми. В 1904 году дело дошло и до "Второго страхового от огня общества": на досках компании не стало девиза "От огня возрождаюсь", а позднее исчезло и изображение птицы Феникс.

По примеру акционерных компаний в России доски использовали в практике огневого страхования городские страховые общества, губернские земства и частные взаимные страховые организации. На досках учреждений городского взаимного и губернского земского страхования часто помещались слова: "городское взаимное общество" или "земское страхование" и воспроизводились гербы соответствующих городов и губерний. Но их названия встречаются на этих досках не всегда. Это объясняется тем, что страховая деятельность городских обществ и земств ограничивалась своим регионом, и обыватели легко определяли принадлежность доски по гербу на ней. Некоторое количество досок взаимных обществ из небольших городов - чисто текстовые.

В России было несколько частных (отраслевых) страховых учреждений, осуществлявших страхование от огня. К старейшим относилось учрежденное в 1872 году "Киевское общество взаимного от огня страхования свеклосахарных и рафинадных заводов", объединившее большинство предприятий этой отрасли на юге России. В 1903 году под названием "Российский Взаимный Страховой Союз" возникло крупное страховое объединение текстильных фабрикантов московского региона. Существовали Общество взаимного страхования от огня имущества мукомолов (1905 г.) и Общество взаимного страхования от огня имущества горных и горнозаводских предприятий Юга России (1909 г.).

Раритетом считаются доски московского страхового общества "Русь", относящегося к категории частных взаимных предприятий. Общество начало свои операции по страхованию от огня в 1912 году, у него был относительно небольшой портфель договоров, и, следовательно, оно выпустило малое количество досок. Они необычны, поскольку выполнены по технологии модных в начале XX века рекламных плакатов на металле. Доски формы древнерусского щита представляют собой сложную многокрасочную композицию с детально проработанными самыми незначительными элементами изображения. На рисунке земного шара можно даже прочитать, правда, с помощью увеличительного стекла, названия морей. В центре доски общества "Русь" воспроизведен традиционный в Российской империи образ Матери-Родины - это женщины в боевых доспехах с мечом и щитом в руках. Фигура на доске твердо стоит на четверти земного шара с надписью "Русь", а фоном ей служат силуэты Москвы. На щите, который символизирует готовность Матери-Родины защищать своих подданных, читается надпись: "Взаимное страховое общество "Русь". Совпадение формы щита в ее руках и формы самой доски как бы подчеркивает, что главная цель общества - защита его клиентов, которые, поскольку общество "взаимное", являются совладельцами компании и одновременно отдают в него "на страх" свое имущество.

На некоторых досках акционерных и городских взаимных страховых обществ есть цифры "1827", "1835", "1857" и т.д. Многие полагают, что это даты изготовления самих досок. Однако это не так - цифры соответствуют годам, когда общества были учреждены. Исключение - страховые доски Екатеринославского городского взаимного страхового от огня общества и губернского земства. Видимые на них цифры "1787" - составная часть герба Екатеринославской губернии. В тот год императрица Екатерина II посетила город своей славы - Екатеринославль (ныне - украинский Днепропетровск).

На досках российских взаимных страховых учреждений нередко встречается изображение рукопожатия. Этот ныне забытый интернациональный символ взаимности и братства был в свое время широко распространен в России. В частности, его можно было видеть на документах и предметах масонских обществ, закрытых аристократических клубов, артелей, кооперативов и других организации, построенных на принципе взаимной круговой поруки.

На некоторых страховых досках есть слова, отражающие особенности объекта страхования. Так, на доске Иркутского городского общества взаимного страхования, учрежденного в 1884 году, кроме названия компании есть надпись "бесплатное за 15 лет". Это означает, что строение, на котором висела эта доска, было 15 лет застраховано во взаимном обществе и премия за его страхование более не взимается.

На доске Иркутского городского страхового от огня общества, почти буквально воспроизводящей губернский герб (утвержден в 1878 году), отразился и геральдический казус. В процессе упорядочения российской символики во второй половине XIX века петербургские чиновники решили исправить то, что им показалось ошибкой в геральдическом описании герба, утвержденном столетием раньше: "В серебряном щите черный бегущий бабр с червлеными глазами, держащий во рту червленого соболя". "Бабра" в описании, те есть тигра - на местном наречии, они исправили на "бобра". Художник-геральдист, похоже, не стал спорить с начальством. В результате тигр, изображенный на прежнем гербе, на новом превратился в речного грызуна-вегетарианца с окровавленным соболем в пасти! По этому поводу Владимир Даль в "Словаре русского языка", изданном в 1880-е годы, ехидно заметил, что в иркутском гербе тигр (бабр) переделан "на бобра, коего там нет, а бабры заходят".

На российских страховых досках иногда встречается название компании на двух языках. Так, на доске Эстонского общества взаимного страхования, работавшего в городах Юрьеве и Пернове (современные Тарту и Пярну, Эстония), надпись на двух языках - русском и эстонском. Самый яркий образец дореволюционной двуязычной страховой доски - на доске Казанского городского общества взаимного страхования, на которой надписи сделаны на русском и арабском языках.

Дореволюционные доски надолго пережили выдававшие их страховые учреждения, ликвидированные большевиками в конце 1918 года. Еще в 1970-е годы они часто встречались на фасадах частных домов в Поволжье, в северных областях России, на Урале и в Сибири. В этих местах жили когда-то состоятельные люди и не было разрушительных сражений Великой Отечественной войны. Сегодня увидеть настоящую страховую доску, даже в провинции, - это экзотика. На сайтах небольших старинных городов краеведы с сожалением констатируют, что там, где когда-то были доски с названиями "Саламандра", "Якорь" и других компаний, на фасадах домов остались лишь темные пятна.

Другие яркие свидетельства страховых традиций Российской империи XIX в. это страховые полисы. Для оформления их приглашались именитые художники, полисы печатались на высококачественной бумаге с использованием технологии многоцветной печати. В Российской империи полисы стали широко распространяться с 1827 года, и этот факт вновь связывают с деятельностью первой Российской акционерной страховой организации. Один из сохранившихся до нашего времени страховых документов - полис № 26812 "Российского страхового от огня общества", согласно которому в 1839 году было застраховано "заведение стеариновых свечей" в селе Свиблово (ныне это район Москвы), находившемся в 6 верстах от Москвы по Троицкой дороге. Документ представляет собой большой типографский бланк размером 55 на 40 сантиметров, заполненный черными чернилами. Согласно полису, были застрахованы многочисленные заводские строения, гидравлический пресс, другое оборудование и даже "сало в работе". Внизу полиса - подлинные автографы тогдашних директоров общества.

Несомненно, украшение полиса - расположенная вверху гравюра, подписанная знаменитым русским мастером Иваном Васильевичем Ческим. На ней изображены горящее трехэтажное здание, люди, пытающиеся вынести имущество и потушить пожар, а также толпа зевак. Гравюра пронизана идеологией страхования. Рядом со зданием, охваченным огнем, изображен другой особняк (как бы подставленное в беде плечо друга) с крупной надписью на фронтоне "Страховое общество". Под гравюрой - девиз, поясняющий смысл изображения: "Страховое общество вознаграждаетъ за пожарныя нещастiя". Сюжет гравюры не случаен: в первые десятилетия существования российского "огневого" страхования остро стояла задача его пропаганды, и оформление полиса имело не в последнюю очередь просветительское значение. Впрочем, ради эффекта автор допустил явное преувеличение. В те годы у "Российского страхового от огня общества" еще не было такого солидного здания, оно располагалось всего в нескольких комнатах арендованного помещения.

Примечательно, что в конце XIX века гравюру Ческого на полисах этого общества сменила другая, схожая по сюжету, но более реалистичная. В медальоне вверху полиса страхования от огня изображены собственное здание правления компании в Санкт-Петербурге на реке Мойка, мчащийся мимо по набережной конный пожарный обоз и дым от пожара вдалеке. К этому времени страхование от огня в России стало привычным и пропагандировать его "в лоб" особой необходимости не было.

Каждая российская страховая компания создавала полисы в своем стиле. На полисах имущественного страхования от огня нередко изображали достопримечательности тех городов, где общества учреждали: "Россия" - Казанский собор в Санкт-Петербурге, "Московское" - Красную площадь (известную гравюру А. Шарлемана), "Волга" - вид Нижнего Новгорода со стороны реки, "Санкт-Петербургское" - Исаакиевский собор, "Северное" - памятник Петру I в Санкт-Петербурге, "Астраханское городское взаимное от огня" - центральную городскую площадь, "Екатеринославское городское взаимное от огня" - памятник Екатерине Великой, "Тульское городское взаимное от огня" - вид на городской Кремль и т.д. Изображение здания Санкт-Петербургской биржи на полисах Коммерческого страхового общества, после переезда его правления в Москву, поменялось на панораму Кремля со стороны Москва-реки.

В эпоху "великих реформ" императора Александра II важным этапом в развитии страхового рынка стало создание городских обществ взаимного от огня страхования. "Разъяснив домовладельцам городов, посадов и местечек пользу взаимного страхования имуществ от огня и различные системы этого страхования, предложить им, не пожелают ли они учредить Общества взаимного от огня страхования...", - говорилось в указе Александра II от 10 октября 1861 года. Важность этого документа для развития взаимного страхования в городах побудила некоторые общества (Белоцерковское, Юрьевецкое, Павлово-Посадское) поместить портрет императора и вышеприведенную цитату на своих полисах.

Дошедшие до нашего времени образцы русских страховых полисов отличаются высокими полиграфическими и художественными достоинствами. С 1880-х годов при их изготовлении начали использовать технику многоцветной печати. Полисы поражают необычно большими для официальных бумаг размерами - до 60 см высотой. Очевидно, им специально придавали вид особо важных документов. Оформление полисов должно было наглядно свидетельствовать о солидности и надежности страховой компании, демонстрировать ее уважительное отношение к клиенту.

Особое внимание отечественные и три иностранные компании, занимавшиеся страхованием на территории России, уделяли оформлению полисов страхования жизни: этот вид страхования развивался у нас очень медленно и нуждался в дополнительной рекламе.

Лаконично, в стиле модерн, оформляло свои полисы страхования жизни товарищество "Саламандра". Их дополнительным украшением служила "давленая" печать с изображением саламандры в огне. Пышный растительный орнамент обрамляет полисы личного страхования компании "Волга". В начале XX века лучшие по оформлению русские полисы личного страхования (на дожитие и на случай смерти) принадлежали компании "Россия" - лидеру дореволюционного отечественного страхового дела. На них - знакомый всем образованным людям того времени сюжет из античной мифологии, посвященный Мойрам - древнеримским богиням судьбы, которые определяли жизненный путь и срок пребывания каждого человека на земле. В центре композиции - юная богиня Клото, прядущая "нить жизни" человека; справа - направляющая его судьбу Лахесис в образе цветущей женщины; слева - старуха Антропос с ножницами в правой руке. Она готова обрезать нить жизни, которая упадет в римскую погребальную урну. Изображения достопримечательностей Санкт-Петербурга и Москвы, помещенные вверху документа, подчеркивали претензии страхового общества на общероссийское лидерство. Полис обрамлен растительным орнаментом с круглыми клеймами, в которых по окружности написано "Правление общества в С.-Петербурге" и изображен фирменный знак компании. Надписи в клеймах, кроме русского языка, сделаны еще на 5 других: английском, французском, немецком, греческом и армянском, тем самым наглядно продемонстрированы международные интересы "России". Примечательно, что после начала Первой мировой войны, на гребне антигерманских настроений в России, место надписи в клейме по-немецки заняла на полисе надпись на сербохорватском языке - языке первых жертв германского наступления.

На части дореволюционных российских страховых полисов - типографский текст и надписи на немецком языке. Исторически это связано с тем, что в России, особенно в XIX веке, многие клиенты в прибалтийских губерниях и Санкт-Петербурге были немецкого происхождения и плохо владели русским языком. Среди полисов, выданных после августа 1914 года, немецкоязычные не встречаются. Многие из сохранившихся полисов страхования жизни выданы лицам еврейской национальности из юго-западных и западных губерний России. В то время эти слаборазвитые регионы были местом компактного проживания евреев, и те, кто занимался предпринимательством, остро нуждались в кредите. Одним из надежных способов его получения было страхование жизни на солидную сумму с последующим залогом полиса в кредитном учреждении. Обращает на себя внимание сохранившийся полис общества "Жизнь" № 172209, выданный в июле 1918 года. По этому документу застраховал свою жизнь севастопольский мещанин Шимен Авнерович Гитлер.

Полисы личного страхования были рассчитаны на многолетнее, до 50 лет, хранение, и страховые компании для удобства клиентов складывали их в специальные фирменные папки ("Жизнь", "Россия", "Русский Лойд"), а также в футляры из плотной ткани ("Заботливость") или из кожи ("Якорь"). Любопытно, что значительное число сохранившихся полисов страхования жизни акционерных компаний датированы весной, летом и даже осенью 1918 года. Кажется необъяснимым, что в условиях, когда большевики взяли банковскую систему в свои руки и ускоренно проводили национализацию транспортных и торгово-промышленных предприятий, не просто существовал, но и функционировал один из важнейших секторов капиталистической экономики Российской империи! Между тем все объясняется достаточно просто. Одним из условий Брест-Литовского мирного договора, суть которого заключалась в полной капитуляции большевиков перед Германией, было сохранение российских акционерных страховых обществ, имевших многомиллионную задолженность перед немецкими страховщиками. И большевики не рискнули, вплоть до момента аннулирования этого договора, национализировать эти компании. Пользуясь этим, люди, сохранившие в России свои сбережения, пытались спасти их от инфляции и конфискаций с помощью полисов страхования жизни.

Окончательную черту страхованию в Российской империи подвел декрет советской власти от 28 ноября 1918 года о введении государственной монополии в страховании и ликвидации частных страховых обществ. О богатой истории отечественного страхового дела теперь напоминают лишь дошедшие до наших дней подлинные вещи и документы российских компаний, в том числе полисы страхования жизни со сроком окончания действия в 1924, 1930, 1938 и даже в 1966(!) году.

Следует отметить, что при страховании от огня кроме полисов существовали документы, заменявшие их. Полис сразу выдавали клиенту, если страхование было заключено непосредственно в правлении или в уполномоченном на это региональном главном агентстве. Рядовой же агент сначала выдавал страхователю так называемое "предварительное свидетельство", которое впоследствии обменивалось на полноценный полис. Договор страхования от огня обычно заключался на один год. Если по окончании этого периода условия страхования не менялись, то клиент получал "возобновительное свидетельство", продлевавшее срок действия полиса. Предварительные и возобновительные свидетельства (или квитанции) встречаются чаще, чем полисы, и уступают последним в художественном оформлении и в цене.

Полисы современных отечественных страховых компаний в большинстве своем безлики, их трудно отличить друг от друга, что объясняется низким уровнем страховой культуры. Между тем художественное оформление полиса имеет немаловажное значение. Это очень хорошо понимали страховщики дореволюционной России.